У Александра Левшина 14 июня состоится концерт «Я соберу своих друзей» в развлекательном центре «Соло». Прозвучат песни «Черный лебедь», «Дорогой», композиция, посвященная Алле Пугачевой. У заслуженного артиста России Александра Левшина началась сольная программа «Я соберу своих друзей». «Вечерка» узнала, чем еще порадует своих поклонников бессменный лидер группы «Рецитал», радиоведущий, режиссер, а с недавних пор – и писатель.

– Александр Леонидович, дайте, пожалуйста, автограф для нас и наших читателей. О, что я вижу – «Моей любимой газете»!

– И я пишу это совершенно искренне. Я верен Вашей газете уже много лет за ее ненавязчивый, интеллигентный тон общения с читателем. «Вечерка» не пытается делать себя громче, чем надо. Вы работаете, как сказали бы музыканты, в спектре нормальных частот. До сих пор помню наше выступление на Широкой Масленице на празднике Вашей газеты, какое было комфортное общение с гостями. Хотя уже столько времени прошло. 

Я стараюсь работать со слушателями именно в такой тональности – не просто развлекать их, но и разговаривать с ними, пытаться отвечать на вопросы, которые ставит жизнь. В таком стиле выдержана и моя программа «Я соберу своих друзей». 

– И Ваша авторская радиопередача «Три портрета» – тоже…

– Да, каждую субботу в течение часа я стараюсь создать трехмерное представление о выбранной теме. Чтобы скрестились три мнения – мое, гостя и радиослушателя.

Мне доводилось работать на многих площадках. Вы знаете, например, что я режиссировал 6-часовой концерт в Берлине в 1994 г., посвященный выводу войск? Я стоял в двух шагах от Ельцина, когда он взялся дирижировать оркестром, и собирался отобрать у него палочки. Но меня почему-то остановили – кому-то это пошлое шоу было нужно. Кстати, там в Берлине, один немец спросил меня: «Зачем вы, русские, уходите от нас? Мы вас об этом просили?».

Но мой любимый формат – это все-таки радио. Магия звука проявляется в чистом виде. Слушатель один на один с твоим голосом. Если бы великие пророки жили в наши дни, они выступали бы только по радио.

– Говорят, скоро вы издадите книгу?

– У меня лежит сверстанный большой роман, социальная фантастика. Я представил себе общество, которое находится в зачаточном состоянии, и на глазах читателя формируется строй, принципы, конфессии. Сейчас заканчиваю еще один роман – про будущее. Одновременно пишу серию новелл и автобиографию, которая должна стать сенсацией. Многих она заденет. Но, как говорится, «дедушка старый, ему все равно», что о нем скажут критики.

Из 150 человек, которых я упоминаю, примерно половина – знаковые фигуры. У меня в гостях, например, бывал Альфред Шнитке, смотрел мою коллекцию рок-пластинок, вынимал наугад и говорил: «В этой пластинке «Nazareth» (шотландская рок-группа. – М.Р.) во второй композиции великолепная модуляция. А вот в этом альбоме Led Zeppelin мне нравятся гармонические замены». Такое проникновение в музыку я видел только у Рихтера и Ростроповича.

– И все-таки прежде всего читатели захотят узнать подробности Вашей работы с Пугачевой…

– Нормальный человек не продержался бы 30 лет рядом с Аллой Борисовной. Но я –сознательный полусектант (смеется). Для меня она гениальная певица, а когда я проникаюсь к человеку уважением, то могу простить ему очень много. А прощать было что. В книге будет много историй наших взаимоотношений, наших гастролей…

– Ну хоть одну расскажите сейчас!

– Хорошо. Весна 1989, выступления в Северной Корее в честь 77-летия Ким Ир Сена. В фойе огромного дворца приемов стол человек на 200. 37 перемен блюд. Со мною рядом сидел важный чиновник, и как только объявляли очередной тост, он заставлял меня выпивать очередные 150 граммов.

– Это уже какое-то грузинское застолье.

– Видимо, так проявлялась легендарная корейская дисциплинированность: угощать русских гостей надо было изо всех сил. Коллектив у нас был «спетый и спитый», но несколько стаканов водки с живым женьшенем… Пытаюсь отказаться – этот кореец, который ростом мне по грудь, хватает меня за одежду и поднимает в воздух с криком: «Пэй!». Я – к Алле: «Помоги, я скоро синим крокодилом стану!». Она наклонилась к Ким Чен Иру и что-то шепнула. Через 5 секунд я обернулся – стул возле меня пустовал. Не только мы понимали Аллу с полуслова…

Источник: Вечерняя Москва